Пётр Семагин
Смотреть оригинал
Смотреть оригинал
Для конспирологически настроенных читателей скажем, что, вряд ли, это решение можно расценивать как сиюминутное – в поддержку активистов Гринпис, арестованных Ленинским районным судом города Мурманска.
В сентябре в Норвегии, как известно, прошли парламентские выборы. Власть сменилась. 14 октября сего года новым премьер-министром Норвегии станет лидер Консервативной партии Норвегии Эрна Сулберг.
Уже объявлено, что эта страна откажется от разведки и добычи нефти на шельфе – за пределами Лофотенских островов, островов Вестеролен и Сенья, в районах рядом с Ян-Майен и далее, до арктической ледовой границы. А в ледовых условиях добыча нефти в Норвегии запрещена, в принципе.
С точки зрения российской практики, решение не простое: прогнозные ресурсы углеводородов в районе Лофотенского и Вестероленского архипелагов составляют до 1,3 млрд баррелей нефти.
На сайте Гринпис России этот шаг трактуется как победа экологов и продвижение к смене энергетической парадигмы в головах европейских политиков. Может быть. По крайней мере, никто не скажет, что для победы Greenpeace International ничего не сделал. Но не исключено, что в основе экологически чистого решения лежит трезвая экономическая составляющая. Например, бывший министр нефти и энергетики Норвегии, г-н Рейтен, неоднократно заявлял, что ресурсы шельфа пока могут подождать.
Пока – это сколько?
Вероятно, до тех пор, пока рост цен на нефть не сделает шельфовые проекты выгодными. Или до того момента, как в Норвегии вновь не сменится политический лидер. Только что оставивший пост премьер-министра Йенс Столтенберг, наоборот, был за то, чтобы начать бурение у Лофотенов.
То есть, отказ Норвегии от добычи углеводородов на своём шельфе никак нельзя считать окончательным.
С другой стороны, табуированная новым норвежским правительством территория является местом нереста самого крупного в мире стада трески. Норвежцы называют Лофотенские острова раем для рыбаков и туристов. На протяжении тысячелетней истории Лофотенские острова были одними из основных рыбопромысловых угодий для жителей Северной Норвегии.
Сопоставим данные весьма важные для норвежцев соображения с тем, что в мае прошлого года Statoil ASA подписала крупное соглашение с «Роснефтью» о разработке месторождений углеводородов. Документом предусмотрена совместная разработка Персеевского участка в Баренцевом море и трёх участков в Охотском море — Лисянского, Кашеваровского и Магадан-1. Доля норвежцев в предприятии должна составить 33,33 процента.
Совокупный объём инвестиций в проекты оценивается в $ 35-40 млрд в Баренцевом море и $ 30-60 млрд в Охотском.
Было оговорено вхождение «Роснефти» в аналогичные проекты у берегов Норвегии. Но с Эрной Сулберг это «пока» не возможно.
Норвегия – богатая страна. Здесь решены не только экономические, но и социальные вопросы. Денег у норвежского государства – море. Оно может позволить себе швырнуть сотню миллиардов долларов на то, чтобы добывать нефть не у себя дома, а в России. Логика отработана на Китае, куда европейцы и американцы вынесли вредные производства.
А мы?
Спросите любого российского бизнесмена, и он скажет вам, что денег в России – океан. Но их почему-то нет. Мы зависим от нефти и газа всё больше, а легко извлекаемых запасов этого добра остаётся всё меньше.
Гринписовцы говорят, что отказ от разработки арктического шельфа поможет повернуть нашу страну на высокотехнологичный путь развития.
К сожалению, это не так. Отказ от добычи нефти в Арктике – это и есть отказ от добычи нефти в Арктике, и больше ничего. На развитии у нас высоких экологически чистых технологий он никак не скажется. Просто не будет арктической нефти.
Приходится вспоминать шахматно-шашечный термин «цугцванг». Это когда любой ход игрока ведёт к ухудшению его положения.
И что-то не видно головы, которая бы думала, искала выход из цугцванга.
Пётр Семагин,
портовый город Москва.
На плакате активистки, проводящей свой роскошный одиночный морской пикет, написано по-норвежски: «За свободные от нефти Лофотены, Вестеролен и Сенья!»
Комментариев нет:
Отправить комментарий